Главное - взаимодействие и творческий подход
В круг служебных обязанностей Галыма Мадешевича Бекмагамбетова - заместителя акима области - входит большой круг вопросов: проблемы социального характера, работа сфер обслуживания, здравоохранение, культура и образование. Не в ущерб всем другим отраслям, образованию он уделяет очень большое внимание. Как идеолог прекрасно понимает, что дети ‑ та категория, по уровню образованности, воспитания и развития которой оценивают общество в целом. Актуальные вопросы воспитания подрастающего поколения, роль государственной поддержки общественных инициатив, развитие детского движения ‑ об этом и многом другом специально для журнала «Жасstar» в интервью нашего корреспондента с Галымом Бекмагамбетовым. - Точка отсчета при решении проблем воспитания детей и молодежи? - Сегодня настало время, когда мы должны более предметно, пристально и адресно рассматривать вопросы, связанные с воспитанием нашего подрастающего поколения. Если полтора десятка лет тому назад воспитание входило в одну из доктрин идеологического порядка, то в последнее время, как идеологическая работа, так и вопросы воспитания подрастающего поколения выпали из поля зрения. А если и рассматривались, то как параллельные, как сопутствующий элемент нашей работы. И отношение к людям, по долгу службы связанным с воспитанием, было, мягко говоря, прохладное. Учат в школе грамоте, законам физики, химии, как-то воспитывают ‑ и ладно. Сейчас, когда основные приоритеты ‑ вопросы социально-экономического развития - решаются, появилась и хорошая закономерность, тенденция, если хотите, и я, как государственный служащий, как отец своих детей, как член нашего общества, рад, что пришла череда тех людей, которые чувствуют ответственность за то, какое поколение вырастет из сегодняшних мальчишек и девчонок, за их современное образование и воспитание, ибо они сменят нас. - Но дети-то теперь другие, значит ‑ и старые методы не годятся? - Правильно вы подметили, дети уже другие. Не хочу сказать, что прогресс их испортил, но прессинг злобного и агрессивного телевидения не выдерживают даже взрослые, не говоря уже о детях. Компьютерные игры, доступные порножурналы и многое другое сделали свое дело. Ребенок не тот, что был 20 лет назад. И когда учителя говорят, что у меня 30 лет педагогического стажа, и я все знаю о педагогике ‑ такое сегодня не приемлемо. Те инновации, которые имеют на сегодня лучшие педагоги, надо активно внедрять. Речь должна идти об адресном, дифференцированном подходе. Сегодняшнее молодое поколение ‑ это и молодежь, и подростки, и учащиеся профессиональных учебных заведений ‑ их можно разделить по категориям. Как существовала категория «трудный подросток», «рисковые дети» - так она и сегодня есть, но уже в современном звучании. Мы говорили на недавнем заседании комиссии по делам несовершеннолетних, что к ним необходимо подходить с новыми методами, с определением нравственной сути ребенка, его потенциальных возможностей, способностей, его социальной ориентированности. За последние два года при поддержке департамента образования, департамента внутренних дел, исполнительными органами на местах мы пытаемся аккумулировать имеющийся опыт и применить его к реалиям сегодняшнего дня. Если раньше мы в системе нашей отчетности с большой эйфорией отмечали, что столько-то зрелищных мероприятий проведено, красочных, самобытных, привлекательных, то сегодня мы должны говорить о том, кто был в сфере нашего внимания, те ли это были дети, которым оно особо необходимо? Если опять же дифференцировать детей по их социальной ориентированности, то можно говорить, что в числе тех, кто принимал участие в мероприятиях ‑ как раз, нравственно здоровые дети. А дети уязвленные, с синдромом неполноценности, комплексами, проходят мимо. И обязательно ищут ту нишу, где они будут востребованы: это подъезды домов, закоулки, общества взрослых, которые зарабатывают на их потенциале ‑ интеллектуальном, физическом, сексуальном (об этом тоже надо сегодня говорить). Сегодня мы собираемся создать экспертную комиссию в составе ученых, правоведов, которая будет изучать обстановку в нашей области и вырабатывать какие-то рекомендации. - Можно ли проиллюстрировать в цифрах те позитивные моменты, о которых Вы говорили в плане правонарушений среди подростковой среды? И прослеживается ли какая-то тенденция? - Безусловно. В прошлом году по сравнению с 2004 уровень детской преступности и правонарушений упал на 20%, в 2006 по сравнению с тем же периодом 2005 года ‑ на 21,7%. Положительная динамика прослеживается. Но нам успокаиваться не надо. Если мы раньше как бы на ощупь шли, то сегодня надо всё в комплексе рассмотреть, чтобы каждый из нас, занимающихся воспитанием детей, знал: откуда такая динамика? И выработать какой-то комплексный план, на основании которого строить свою работу. - На Ваш взгляд, что главное в воспитательном процессе? - Одной фразой тут не ответишь. Но, по-моему, главное - это уважительное отношение к ребенку. У нас есть все возможности в стране и значит в Акмолинской области, чтобы вести эту работу. У мировой общественности о Казахстане, о наших людях, в том числе и о детях, сложился положительный стереотип. И нам надо, чтобы эта динамика в воспитательной работе имела прогрессирующий характер. Подспорьем могут выступать неформальные, неправительственные объединения детей, подростков и молодежи. - Мы с Вами - люди старшего поколения, с ностальгией вспоминаем свое пионерское и комсомольское детство и юность. Считаете ли Вы, что общность молодежи стоит возрождать? - Возрождать нужно, но надо наполнить их работу новым содержанием. Как бывший комсомольский работник я знаю, как была заорганизована наша деятельность. Сегодня в характере, стиле и методах работы молодежных организаций основополагающим принципом должен быть творческий подход. И результативность ‑ обязательно. Нужно формировать развитие творческого потенциала, ведь известно, что неталантливых детей не бывает. Кем он станет, художником, строителем, рабочим или ученым ‑ зависит от нас: найдем ли мы в нем ту «самую изюминку» или оставим его один на один искать ее самому ‑ вот в чем вопрос. Хочу напомнить о Конвенции о правах ребенка - это очень важный документ в нашей работе, основополагающий. Концептуальный подход и такие понятия в нем, как права ребенка, ‑ это настолько актуально, уважительно и по-светски. Светское отношение к ребенку должно быть во всем. Это, как в семье: если уважительно относишься к ребенку, то будет и к тебе уважение, и желание быть тебе другом и потом уже ‑ достойным гражданином. - Вот Вы сказали ‑ семья. В Конвенции четко прописаны права ребенка относительно того, что он имеет право иметь свою семью, свой дом, свой родной очаг, который его будет и греть, и хранить, и защищать. У нас в области уже шесть детских домов, и потребность в них не уменьшается… - Да, проблем в этом плане много. Но это не должно рассматриваться однобоко. Когда идет разговор о сиротстве, мы говорим, что надо создавать детские дома, какие-то специальные детские учреждения. Но в упреждающем порядке надо начинать со взрослых, да и с будущих мам и отцов ‑ тоже. Потому что душевное сиротство начинается в семье. Если провести сегодня мониторинг детей, которых мы считаем сиротами, среди них немало тех, кто лишен родителей в установленном Законом порядке. Формально они считаются сиротами, а по сути у них есть родители. Мы, можно сказать, идем по пути наименьшего сопротивления: когда суд принимает решение лишить кого-то родительских прав, это удобно для милиции. Они снимают с себя головную боль: на их территории нет детей, за которыми отсутствует присмотр, государство не даст им умереть голодной смертью. Никого не заботит то, что ребенок на всю жизнь получил ярлык «сирота». Будет ли он где-то в хорошем детском доме или в Таразе, в специализированной школе ‑ все равно на нем будет это клеймо, как тавро. И если не дай бог, что случится, чего тут винить кого-то ‑ он же детдомовец. А вообще я не сторонник детских домов, приютов, каких-то специализированных учреждений. Президент нашей страны наметил вхождение Казахстана в число 50 высокоразвитых стран мира. А что это за страна, состоящая из тюрем, колоний, детских домов? У взрослых есть убеждение: моего ребенка не оставят на улице, выкормят, выучат. А что я как родитель обязан ‑ так вопрос у определенной категории людей не стоит. Поэтому мы сознательно пошли на сокращение числа приютов, укрупняя детские дома, помогая им и материально, и морально, и кадрами. Можно пофантазировать по поводу названий, типа Дом юношества, «Детская деревня», «Теплый дом», но формировать у взрослых новое отношение к его воспитанникам ‑ задача всего общества. - А как Вы относитесь к патронатному воспитанию? - Думаю, надо развивать. Ребенок в идеале должен учиться жить в семье, принимать ее порядки, уметь хозяйничать по дому. Но опять же на самотек пускать это не следует. Дело в том, что встречаются люди, которые за счет детей могут получать бюджетные деньги, а о воспитании их не думать. Следует при отборе тщательно изучать эти семьи, уклад их жизни, материальное положение, социальный статус, чтобы не дай бог ребенок не попал из огня да в полымя. Гораздо «теплее» я отношусь к такой процедуре, как усыновление. И разницы между статусом местного и международного усыновления не делаю, главное, чтобы ребенок приобрел семью и чтобы ему там жилось хорошо. Но когда на международное усыновление тенденциозно работают люди, целые фирмы и компании ‑ надо быть осторожными. Примеры ‑ не в пользу международного усыновления. У казахского народа, где семьи были всегда многодетными, к детям особое, трепетное отношение. И думаю, свою историческую миссию по увеличению народонаселения они неплохо выполняют. И количество усыновленных детей, принятых родственниками у них гораздо больше. - Как Вы относитесь к детскому труду? - Положительно. В связи с этим хочу вспомнить свое детство: у нас была многодетная семья, обязанности у всех были четко распределены: старший брат ухаживал за скотиной, второй брат возил воду на санках, на тележках. У меня была обязанность посудомойщика, всем по силам и по возможностям, с учетом возраста. Потом по мере взросления каждый пытался что-то заработать для себя, для семьи, я, например, в Шахтинске в 10 классе уже занимался озеленением города. В целом уже как взрослый человек, отец своих детей, как руководитель и вообще как человек, за плечами которого немалый жизненный опыт, хочу сказать, что посильный детский труд должен иметь место! Но он должен быть не в ущерб детскому здоровью, не эксплуатируемым трудом. Законодательная база не позволяет использовать труд студентов и детей, может быть использован только групповой труд. Любой детский труд должен быть контролируемым! Тут и родители должны подсказать источник заработка, пусть небольшого, но честного и обязательно посильного. Вот сколько у нас поделок в домах творчества, созданных ребятами различного возраста. Как-то мы на одном из праздников «Наурыз» разрешили продавать такие изделия. Учителя присутствовали, все в определенных рамках. И продают же свои ученические газеты школьники. Это уже коллективный заработок, на благо общего дела, что, естественно, сплачивает. - Хотелось бы услышать Вашу оценку Союза «Жулдыз», какие-то пожелания… - Мне бы хотелось, чтобы в числе активистов детского общественного движения «Жулдыз» было много взрослых, по-настоящему искренне заинтересованных в его развитии и расширении сферы влияния. Ведь «Жулдыз» вырабатывает активную жизненную позицию, и круг его интересов должен не ограничиваться только благополучными детьми, а как раз теми, кто обделен вниманием семьи, школы, друзей. Фестивали песен, танцевальные балы, профессиональные конкурсы проводить надо, но должен быть какой-то отдельный проект по работе с детьми из той самой «группы риска». - Какой должна быть государственная поддержка детским общественным организациям? - У нас нет закона о государственной поддержке детского движения и это не совсем правильно. А поддержка есть. Есть закон о государственном заказе. Мы на последней сессии маслихата выделили 7 миллионов тенге в лице департамента внутренней политики для того, чтобы был разработан один из социальных проектов по делам молодежи. Департамент образования тоже бы мог получить такие деньги, если бы была проявлена инициатива. Допустим, «Жулдыз» подготовил бы бизнес-проект по работе с трудными детьми, в котором бы все мероприятия были расписаны, уверен, деньги бы были выделены. У нас в области детей школьного возраста порядка 150 тысяч, 12 тысяч в среднем специальном образовании, 12 тысяч - в профессиональном, 7 тысяч - студентов вузов. Если Союз «Жулдыз» выйдет с инициативой по какому-то проекту ‑ это будет первая ласточка. Общественно-полезное дело для детей всегда можно найти, пусть это будет тепличное выращивание цветов, овощей, уход за деревьями в составе малых лесничеств, организация туризма, малый гостиничный бизнес, но в составе организованных групп, в программе какого-то общественно значимого проекта ‑ тогда и материальная помощь детскому движению будет оказываться. Беседу вела Л. Фомич. Журнал "Жасstar", № 1 (7), март 2006 г.
[ Вернуться к содержанию ]
|
