Вернуть потерянное детство
C
самого начала в этой семье все шло как-то наперекосяк: выйдя первый раз замуж по любви, Наталья Ковалева лишилась семейного счастья уже через год: совсем
молодым умер ее Сергей, оставив молодой жене дочку Олесю. Попробовала женщина испытать судьбу еще раз, решившись на брак с односельчанином Николаем.
Отговаривали и подруги, и родители, и соседи: мать ее избранника, будущая свекровь, не то, что была против, - она все свои знахарские умения применяла, чтобы
отвадить сына от вдовушки. Баба Галя Вахрушева в своем Имантау слыла знатной колдовкой: могла приворожить, приготовить отворотное зелье, поговаривали, что и
на смерть могла «сделать». Может, потому и задержался в неженатых ее сын: молодые девчата остерегались связываться с его матерью, водившей дружбу с «нечистой
силой». А вот Наталья отважилась: Николай был работящим парнем, сильным и смелым, за таким, говорят, как за каменной стеной. Прямой смысл этого выражения он
подтвердит, когда однажды ночью к ним в дом будут ломиться незваные гости: защищая жену и двух дочек (Олесю он к этому времени удочерил), одного из них он
убьет. - Не миновать тебе, Наталка, злых чар свекрови, -
поговаривали в селе. - Уезжать надо. На самом деле, это было похоже на бегство, но куда с двумя детьми-то? Свою
родную внучку Анжелу баба Галя не отважилась оставить: мала очень, а старшую Олесю покормить некоторое время согласилась ‑ помогать по хозяйству та уже
могла: и кур выгнать, и скотину покормить, и в доме прибрать. К тому же у нее был тайный умысел: обучить своему колдовскому мастерству «приемыша» ‑
фамилия-то ‑ Вахрушева теперь, а что по крови не родная, так это даже и лучше. Олеся до сих пор вспоминает, как вечерами зажигались в доме свечи и
происходил тайный обряд, смысл и суть которого ей стал понятен только спустя много лет: в глиняную фигурку бабка вбивала гвозди, нашептывая родное девочке
имя ‑ Наташка…Наталья… Мама приехала за дочкой спустя
некоторое время, уже с новым мужем, который показался Олесе совсем неплохим человеком, к этому времени у нее и новый братик появился - Вова. Но выглядела
мама как-то странно: худела на глазах, увядая день за днем. Так и ушла, оставив чужим людям своих родных троих детей. Другая бабушка, мать первого мужа Натальи, забрала внучку Олесю назад, в Имантау. Жить бы да жить,
да занемогла бабушка ни с того, ни с сего- слабела, хвори никакой доктора не обнаруживали. Соседи судачили: сваху изводит опять же баба Галя, огороды-то
рядом, окно в окно смотрят. Трудно утверждать, но Олеся почему-то до сих пор помнит, как собирала руками кучи гвоздей у порога. Может, и правда все было,
ведь бабушка ушла не по годам рано. Оставшись в 12 лет круглой
сиротой (правда, приемный отец в тюрьме сидел), Олеся до конца не понимала своего положения. Пожила некоторое время у тети впроголодь, битая и необласканная.
Потом у дяди ‑ те в Германию засобирались. Было такое состояние ‑ хоть кто пусть заберет, лишь бы кормили да не били. В своем возрасте весила 24
килограмма, кожа да кости. А тут тетя объявилась, не будем
пересказывать, как да почему, но попала к ней Олеся со слухами о какой-то нехорошей своей болезни, нервной и совсем одичавшей. Светлана Буряк - женщина
обыкновенная, но сколько душевной теплоты и щедрости нашлось в ней, чтобы пригреть измученную душу ребенка. По больницам водила, отмывала, откармливала,
согревала. За год на 10 килограммов девчонка поправилась. А время подошло ‑ в лицей № 11, где сама техничкой работает, определила. Квартиру
однокомнатную свою так переделала, чтобы Олесе уголок устроить. Дочка-то родная - Настя - замужем, живет отдельно, она‑то и настояла, чтобы взять
троюродную сестренку, хоть далекая, но родня все же… Чего
стоило опекунство оформить ‑ история отдельная: тут и документы, и справки, и волокита, и чиновничьи препоны: по закону-то у Олеси есть отец, хоть и не
родной. Пока отказная, пока, как говорится, суд да дело… Но появилась семья, в которой все поровну ‑ радость, заботы, хлопоты и помощь друг другу.
В их доме светло и чисто, все вещи, обувь на своем месте,
особых нарядов нет, но необходимое у Олеси имеется, курточка современная есть, шапочка ‑ все в тон, добротное и подбирается со вкусом. Недавно
достаточно дорогое концертное платье купили, чтобы на сцену выходить в своем, самом красивом наряде. Девушка ‑ активная участница лицейской
самодеятельности, любит петь современные песни, я слышала ее на одном из вечеров. Робость еще есть, но Олеся очень старается. Главное ‑ нравится маме и
другу. - Мне-то хорошо, а как же моя сестренка Анжела? ‑
робко заикалась иногда в разговорах с мамой Светой повзрослевшая как-то прямо на
глазах девушка. - Давай возьмем ее к себе, а? ‑ не
дожидаясь просьбы, которая так и просилась с губ дочери, предложила Света. - В тесноте да не в обиде! А тут и повод
подвернулся: сбежала девчонка от своих попечителей, три дня восьмилетний ребенок из Имантау добирался пешком до города, сестру с тетей искал, да разве
найдешь, когда ни фамилии, ни адреса не знаешь. Голодную, оборванную и агрессивную, ее подобрали милиционеры. Переночевала одну ночь в приюте ‑ и снова
в опостылевший дом к Сечкиным. Обыскались ее они, еще бы: на ее только пенсию и жили, не тратясь на продукты и одежду для девочки. За провинности били,
заставляя выполнять не по годам трудную работу. На забитого зверька была похожа их воспитанница, да их это особо и не беспокоило ‑ каждый месяц
исправно получали денежки, тратя их по собственному усмотрению. А тут какая-то тетя решила отнять этот доход, как тут не воспротивиться? И снова бумажная волокита, бесконечные поездки в Имантау, выслушивания
угроз… - Без помощи фонда «Бобек» и лично Натальи Васильевны
Замолоцких пришлось бы тяжко, - говорит Светлана Владимировна, она и личное участие приняла, и помогла связаться с руководством Северо-Казахстанской области,
к которой сейчас Имантау относится, и подключила к делу других людей. Казалось, конца не будет этим мытарствам. Но я уже была настроена решительно.
К приему Анжелы все готовились основательно: кроватку
поставили, учебники купили, новую одежду справили, видели, как в таких лохмотьях там бегает, что на улицу стыдно будет выпускать. Светлана даже кредит взяла,
выплаты по опекунству еще пока оформятся… Все лето за ягодами ездили, варенья заготовили ‑ невпроед. Осенью банки с соленьями крутили, картошку в
погреб засыпали ‑ семья-то теперь прибавляется. И правильно сделали, что лишние ягоды с дачи не продавали: Анжелка варенье ест, как кашу. Думали,
никогда не насытится. В первое время даже куски хлеба с намазанным джемом в постели находили. Но это бы ничего, пусть поправляется. Труднее было справиться с
речью девочки: в ней не находилось места нормальным словам ‑ какой-то уличный жаргон да и только. Не приучена она была и к ласке ‑ Света к ней
‑ она от нее. И к сестренке долго привыкала. В городской школе, куда начала ходить дикая сельчанка, тоже удивлялись некоторым странностям новой
ученицы, но природа наградила ее сметливым умом и неплохой сообразительностью. Сейчас все налаживается. Правда, и дома, и в школе никак не отучат девочку от
вранья, видимо, это был способ ее выживания ТАМ… Иначе, как этим словом, девочка не называет свое пребывание в доме Сечкиных, где все было построено на
обмане и лжи. Светлана Буряк по образованию художник, кроме
того, освоила компьютер, курсы массажа. Своими знаниями и умениями она щедро делится с детьми ‑ в жизни все пригодится. Так и живет эта новая семья, в которой всякое бывает. Днем девочки учатся, а
Света ходит по вызовам ‑ делает массаж, управляется по хозяйству, печет, вяжет обновы девчонкам, готовит какие-то маленькие сюрпризы. А вечером ‑
на работу в лицей, где всем троим найдется работа ‑ кому помыть полы, кому пыль протереть, а кому и цветы полить ‑ по силам и возможностям.
Помогают старшей сестренке Насте нянчить ребенка, новой бабушке ‑ прибраться по дому, сходить в магазин, в аптеку. У каждой ‑ свои обязанности.
Жизненные обстоятельства заставляют браться за любую работу. Светлана, привыкшая с молоду заботиться обо всем сама, твердо убеждена: мои девочки должны знать, как достаются деньги, как их можно
заработать, а уж потом с умом потратить. Захотела иметь на косметику ‑ попробуй торговать газетами. На даче можно вырастить то, что уйдет на рынке,
нужно и полить, и прополоть, и пучки связать, и сдать все оптом. Стоять за прилавком некогда, да и незачем. Лучше подешевле, зато побыстрее. В свободное
время ‑ в лес. Его дары тоже выручают, но это вторичное, главное ‑ побыть вместе на природе, отдохнуть, зарядиться от красавцев-деревьев
жизненной силой и стойкостью, взять у природы тот запас энергии, который так нужен в этой жизни. Определенным стрессом для девочек стала и встреча с братом Вовой, но уже стрессом положительным. Он растет
в хорошей семье, в деревне. С удовольствием мастерит что-то по хозяйству с отцом, помогает маме, в общем, такой «мужичок с ноготок», хозяин, который четко
знает, когда корова отелится, сколько нужно давать корма курицам, когда приедут заготовители за излишками продукции. С ним надо советоваться, за ним в доме -
не последнее слово. И речи о том, чтобы забрать его, не возникает. В доме новой родни Светлане с девчонками всегда рады, встречают, как дорогих гостей. А уж
как похож Вова на своего нового отца ‑ это все на селе замечают: «Надо же, вылитый папка», чему сынок несказанно рад. Про обоих родителей и говорить не
приходится. Вот так и живут, наперекор всем жизненным
перипетиям, эти люди ‑ маленькие и взрослые. Светлана ‑ молодая, красивая, очень живая женщина, внешний и внутренний облик которой каждого на неё
заставит оглянуться ‑ собранная, энергичная, готовая к любым испытаниям. Попробуй обидеть ее детей ‑ пожалеешь. Но и им поблажек не дает: в жизни
всего нужно добиваться самому. Диктат не приемлет, оставляя право на выбор. Вот только к занятиям учит относиться основательно. Олеся, например, свои
познания в кулинарии закрепляет на домашней кухне, и если раньше ее суп невозможно было есть, то сейчас ‑явный прогресс. Учащаяся ПЛ № 11 через пару
лет получит специальность повара-кондитера, сейчас готовится к поездке на практику в летний лагерь. Анжелка, видимо, тоже будет где-то там же отдыхать. А
сегодня ‑ обычный день, который будет прожит без воспоминаний о прошлом. - Меня многие знакомые, - рассказывает Светлана,- отговаривали: сама еще молодая, взваливаешь на себя такую ношу! Ответственность я понимаю,
но как быть с сердцем? Оно мне подсказало: не по долгу родства, а по долгу души своей я должна вернуть этим девочкам их потерянное детство. Если бы взрослые
понимали, как плохо маленьким без родных людей, наши приюты не ломились бы от избытка сирот. И пусть громко звучит, но ведь это те, кто сменит нас. Грустно
за будущее… Если же в масштабах моей семьи, то за завтрашний
день своих деток я спокойна! Журнал "Жасstar", № 1 (7), март 2006 г.
[ Вернуться к содержанию ]
|
